Он бился в четырех стенах О мглу тяжелых дум. Фантомы, ужасы и страх Переполняли ум. Откинуть страхи было лень Герою моему. Вдруг вещий кожаный ремень Привиделся ему. Герой услышал пенье стрел И властный свист хлыста — Гора манила. И предел. И даль. И высота. Дорогу указал ремень. Дорога привела На крутизну, что помнит тень Почившего орла. На роль царь-птицы чередой Шел змей за валом вал. Иных усовестил герой, А больше распугал. И сделал к бездне первый шаг, И следующий шаг, И эпохальный третий шаг, Потом четвертый шаг. И, разбежавшись, в небо взмыл. Увидел яркий день. Он пифией кричал. Но был Оракулом ремень. И даль услышала, что дни Темней ночи, а ночь Исчадью адову сродни. Герой метнулся прочь. Он заскользил в иной предел. Куда змея сползла. В кольце ремня он разглядел Махровый корень зла. А ветер — клоун шапито Свистел и хохотал... И все. Но более никто По небу не летал.
